В полдень 14 февраля у здания средней школы им. Марджори Стоунмена в Паркленде, штат Флорида, остановилось такси. Из него вышел молодой человек с большой черной сумкой и направился ко входу в школу. Войдя в здание, он надел противогаз, бросил несколько дымовых гранат, чтобы сработала пожарная сигнализация, а затем достал полуавтоматическую винтовку AR-15 и открыл огонь по ученикам и учителям.
17 человек были убиты на месте или умерли в больнице. Еще столько же получили ранения. Позже в этот же день стрелка задержали. Им оказался некий Николас Крус (Nikolas Cruz), 19-летний бывший ученик этой самой школы. Которого выгнали из нее за плохое поведение.
Но ладно бы это был единичный случай. Так нет, массовые расстрелы в Америке в последнее время вообще повалили валом. Только с января 2017 года в США было зарегистрировано десять случаев, в которых погибли 139 человек и еще 474 человека получили ранения. 1 октября 2017 года в Лас-Вегасе и вовсе произошел самый кровавый в истории страны расстрел, когда были убиты 59 человек и 422 ранены. Разумеется, американцы от такой статистики впали в шок и срочно начали искать виноватых.
Выбор пал на видеоигры. Их обвинить — дело всегда плевое. Был бы повод. И повод нашелся — парклендский стрелок, этот самый Николас Крус, видеоигры, и особенно всякие милитаризованные стрелялки, очень сильно уважал. То, что он при этом страдал от психических расстройств и находился на учете у психиатра, но смог абсолютно легально купить винтовку — это, разумеется, ерунда. То, что видеоигры можно хоть как-то связать только с одним из десятка последних расстрелов — да кого это волнует! Главное, что можно.
Обвинения посыпались, словно тысяча долларов мелочью из дырявого кармана. «Оружие не виновато, у нас в Америке присутствует культурная проблема — так называемые видеоигры. Они держат нас за глотку, прикрываясь свободой слова. Это полное дерьмо», — надрывался губернатор штата Кентукки Мэтт Бевин (Matt Bevin). «Кто главные рассадники насилия? — вторил ему конгрессмен от штата Флорида Брайан Мэст (Brian Mast). — Это, разумеется, голливудские киношки. И это, разумеется, видеоигры!»
Начальница же одной из частных школ в Майами устроила во вверенном ей учреждении широко распиаренную антивидеоигровую акцию. Каждый школьник мог прийти к ней в кабинет и выкинуть мерзкое видеоигрище в мусорную корзину рядом с ее рабочим столом. А родители — тут же, на столе, накатать письменное обязательство, что они отныне запрещают своим детям играть в жестокие игры.
Но ладно губернаторы и директора школ — впервые в истории видеоиграми занялся президент страны. Дональд Трамп (Donald Trump) заявил, что «все чаще и чаще слышит от людей, как насильственные видеоигры формируют образ мыслей американской молодежи». И пообещал лично с проблемой разобраться. В прошедший четверг (в Москве уже была пятница) разборка началась.
Кто-то из вас, возможно, слышал новость о прошедшей в Белом доме встрече, куда от имени президента были приглашены сторонники и противники борьбы с видеоиграми: парламентарии, политические активисты, представители видеоигровых компаний и прочая заинтересованная публика. Хотя простых игроков туда, разумеется, звать не стали.
Для затравки собравшимся дали просмотреть ролик со сценами виртуального насилия. А далее пошел «обмен мнениями». Говорят, шел он «весьма цивилизованно». Хотя одновременно утверждается, что «дискуссия была острой». Подтвердить или опровергнуть это невозможно, так как прессу не допустили, а стенограмма если и велась, то исключительно для хозяина Белого дома.
Зато среди тех, кто во встрече не участвовал, накал страстей кипел нешуточный. Прославленный девелопер Уоррен Спектор (Warren Spector) хоть и выразил уверенность, что видеоигровое насилие с реальным никак не связано, но одновременно заклеймил позором разработчиков тех игр, нарезки из которых вошли в «президентский ролик». «Каждый кадр в нем — пример колоссально ужасного вкуса, и каждому, кто причастен к этим играми, должно быть стыдно».
I don’t believe games cause violent behavior. Not for one second. However, the videogame reel shown at the White House on Thursday is simply disgusting. Every shot is in colossally bad taste and everyone associated with those games should be ashamed of themselves. They hurt us.
— Warren Spector (@Warren_Spector) 9 марта 2018 г.
Однако создатели игр стыдиться не пожелали. Одна из дизайнерок Sniper Elite: Nazi Zombie Army 2 Линси Грэхем (Lynsey Graham) заявила, например, что гордится своей работой. А босс Gearbox Рэнди Питчфорд (Randy Pitchford) указал Спектору, что его собственные игры тоже могут быть представлены как образцы насилия. И вообще, насилие иногда необходимо, если искусство собирается быть полезным людям. В качестве примеров он привел Шекспира и «Библию».
Your own games can be cut with such a mindset -pressed into the same service of highlighting depictions of violence to undermine art and expression. Such depictions are sometimes necessary if art is going to be useful to our species. Have you not read Shakespeare? The bible?
— Randy Pitchford (@DuvalMagic) 9 марта 2018 г.
На насилие в его играх Уоррену попенял и еще один спорщик, напомнив, что в Deus Ex вообще можно убивать детей. Спектор с претензией согласился, но выразил надежду, что игроки этого делать не стали (ага, щас!). Тем не менее сейчас ему стыдно за то решение, и теперь бы он все сделал иначе.
Good points. But I hope players were repulsed by the killing of children. And, easy for me to say, but true: I’m ashamed of the kid-killing possibility and wouldn’t do it again. Can’t promise, but I don’t think I’ll ever make another game where you can kill virtual people at all.
— Warren Spector (@Warren_Spector) 9 марта 2018 г.
Оригинально отреагировал на дискуссию создатель System Shock и BioShock Кен Левин (Ken Levine). Дескать, ему не стыдно за те видеоигры с насилием, над которыми он работал. Жаль, что он не может сказать того же про прическу, что у него была во времена System Shock 2.
I said before I’m not ashamed of the violent video games I’ve worked on. I wish I could say the same for my System Shock 2 haircut. pic.twitter.com/XMDOqgXJ4h
— Ken Levine (@levine) 10 марта 2018 г.
Но что бы ни болтали девелоперы — решать будет Трамп. Ожидать же от него можно чего угодно. Хотя что-то запретить ему все же будет сложно — от известного выражения «деньги говорят» не отмахнуться даже президенту. А голос у десятков миллиардов видеоигровых долларов весьма зычный. Но какие-нибудь ограничения вполне возможны.
Например, что-нибудь в духе предложенного парламентарием из штата Род-Айленд Роберта Нардолилло (Robert Nardolillo) специального налога на жестокие видеоигры. Вырученные от этого деньги планируется пустить на заботу о психологическом здоровье подрастающего американского поколения.
Если это произойдет, то дополнительная налоговая нагрузка ляжет, разумеется, на плечи игроков — ну не станут же компании платить из своего кармана, в самом-то деле. Зато у лутбоксов и микротранзакций появится еще одно оправдание.
Вообще, вся эта истерия вызывает удивление. Когда-то мы весело смеялись над адвокатом Джеком Томпсоном (Jack Thompson), пытавшимся запретить видеоигровое насилие. Однако те времена, казалось, давно прошли. Но нет — видеоигры снова собираются регулировать, теперь уже на президентском уровне. Как будто в мире нет других проблем.